Vlad, 48 - 29 октября 2006 22:48

Это был простой огонек, который зажгли нежные родительские руки. Сначала он был совсем маленький и почти прозрачный. Но он очень быстро подрастал, впитывая в себя новые открытия и знания. Он весело и беззаботно горел, освещая свой жизненный путь. И ничего не замечал вокруг. Он стал уже таким сильным, что, казалось, ничто не сможет потушить его. Пламя его уже не было бесцветным, а приобрело различные оттенки. Оно было желтым, что показывало его разносторонне образованным. И синим, что говорило о его большой жизненной силе. И зеленым, что показывало, что он не чужд прекрасного. Так он и жил, пока что-то не стало беспокоить его. И он подумал, что надо бы оглянуться и найти причину своего беспокойства. И тут он заметил ее, такую маленькую и беззащитную куколку. Она робко сидела рядом и зачарованно смотрела, как его пламя переливается разными цветами. «Не бойся, подойди поближе, мое пламя не причинит тебе никакого вреда». Она подвинулась ближе и стала тихо слушать. А он рассказывал ей все что знал. Им было хорошо вместе. В ее лице он нашел благодарного собеседника. А ей нравилось его пламя. И вот огонек уже переставал находить себе место, когда ее слишком долго не было рядом с ним. Какое-то незнакомое чувство зародилось в нем. Его пламя разгоралось все сильнее, а в нем появился багряный оттенок. «Может быть, я заболел», подумал он, но ему объяснили, что просто он стал совсем взрослым, а в его сердце поселилась настоящая любовь. И он рассказал все честно своей собеседнице, что он ее любит, и уже просто не может жить без нее. А она на это лишь рассмеялась и сказала, что она еще просто куколка, и что когда станет бабочкой, мы вернемся к этому разговору. И он стал ждать. Он заботливо освещал ее жизненный путь. Он стал принадлежать только ей. И видел он ее только одну, ничего не замечая вокруг себя. А она тем временем стала прекрасной бабочкой. И часто, оставляя его одного, улетала с другими бабочками. А он страдал и томился. Он ждал, когда они смогут вернуться к тому незаконченному разговору. И никак не мог решиться начать его сам. Ему все чаще стали говорить, что они не созданы друг для друга. Что никогда не уживутся вместе огонек и бабочка, ведь они такие разные. Но он не верил, а только злился. А пауза все затягивалась и затягивалась. И постепенно огонек впал хандру. Пламя его потускнело, и в нем появились серые оттенки. Он стал задыхаться от своего собственного чада. Ему становилось все хуже и хуже. И вот в один прекрасный момент она прилетела к нему. Правда в ней читалась какая-то усталость и огорчение. Она молча села перед огоньком и сказала, что ценит его любовь и что она будет с ним рядом. И он воспрянул. Его пламя стало подниматься все выше и выше и стало переливаться всеми цветами радуги. Он был рад, что они снова будут вместе. И он любил, по-настоящему любил без оглядки. А она стала какой-то другой. Она стала упрекать его, что он не достаточно ее согревает и недостаточно ярко светит ей. И что ее крылышки могут засохнуть рядом с ним. Она все чаще стала смотреть в небо и завидовать другим бабочкам. А в один момент взмахнула своими крылышками и упорхнула так высоко, что ее след затерялся в синеве небосвода. А он попытался потянуться за ней, но силы его иссякли. Он понял, что бесполезно тянуться за тем чего не было. Силы оставили его. Он стал тихо молить, чтобы кто-нибудь погасил его пламя, а он сизым дымком унесся бы в никуда. Он стал тихо чадить. Боль утраты истончала его изнутри, а пламя стало совсем маленьким. Он вдруг он понял, что никто не поможет погасить его пламя. И тогда нужно сделать это самому. И ему это почти удалось, но другие огоньки спасли его, поделившись с ним частью своего пламени. И он начал успокаиваться из благодарности к тем, кто его поддержал в трудный момент. Но пламя его стало пустым. Он перестал уже интересоваться чем-либо и замкнулся внутри самого себя. Но друзья не покидали его. Они говорили:”Ну оглянись вокруг себя, ведь кругом столько одиноких огоньков и они будут только рады если ваше пламя будет усиливать друг друга. Ведь ты же такой славный”. Но он любил только ее. Но время лечит, и он потихоньку стал выходить из своего добровольного заточения. Он стал как-то интересоваться жизнью. И на его пути возникла веселая лучинка. Ее пламя ярко и весело потрескивало и переливалось разными цветами. Но что-то ему подсказывало, что у нее тоже была любовь, а теперь она одинока. Они сразу приглянулись друг другу, и их пламя все чаще стало переплетаться, давая друг другу покой и удовлетворение. Иногда в его пламени стали проскальзывать багряные проблески. А ее пламя уже вовсю светилось багрянцем. И он снова полюбил, но уже не так сильно как прежде. И стал светить уже для своей доброй веселой лучинки. И вдруг она появилась. Вся больная со сломанным крылышком. Уже не такая прекрасная, но все еще очаровательная. Она робко попросила обогреться подле его пламени. И старые, казалось навсегда забытые, чувства вновь наполнили его. И он сдался. Он чувствовал, что нельзя подпускать ее близко. Но уже ничего не мог с собой поделать. Ему показалось, что она стала другой. Что она все поняла. И он согласился вновь обогревать ее, а она стала другим здоровым крылышком ухаживать за его пламенем. И он успокоился. Ему казалось, что он стал по-настоящему счастлив. Что рядом с ней он добьется поистине немыслимых высот. Лучинка еще тянула к нему язычки своего пламени, уговаривая его одуматься, но он уже ничего не видел вокруг себя кроме своей бабочки. Шло время. Его пламя уже снова окрепло и стало почти таким же сильным как раньше. Крылышко бабочки вылечилось и она снова стала порхать как прежде, но уже не поднимаясь высоко, а только вокруг огонька. Ему было хорошо, он уже поза�

• 
• 
•